От стука в дверь Элиас вздрогнул и, будто проснувшись, потер глаза. Он сидел в кресле, на столике рядом – первые распакованные вещи: средства антисептики. За 10 минут, прошедших с момента заселения, Берг успел продезинфицировать часть вещей в отведенной ему комнате, кое-что переставил по одному ему видным линиям симметрии, но все равно оставалось ощущение, что этого недостаточно. С другой стороны – хотя бы не жарко. Кондиционер работал вовсю, окно открыто, и при дыхании изо рта шел пар. Все лучше, чем в аэропорту, самолете или машине, на которой их с герром Муном привезли сюда.
Последний, к слову, всю дорогу трепался о чем угодно, кроме насущной проблемы сказочных галлюцинаций. Возможно, его и отпустило, но Берг полагал, что гроза девочек в красном просто не желал думать о том, что не мог решить. Самого же Элиаса помимо галлюцинаций теперь мучили и сны: не только снежный чертог и ледяная мозаика - девочка, которая цеплялась за него, как раковый больной за панацею. Антидепрессанты не помогали. Элиас изо всех сил старался не спать, и выглядел теперь на зависть любому еноту: черные круги под глазами казались огромными и загадочными, как пресловутая «вечность».
Поднявшись с кресла, он подтянул перчатки, взял со столика медицинскую маску, надевая ее по ходу, споткнулся о расстегнутую дорожную сумку и едва не открыл дверь собственным лбом.
- Что мне нужно, - сказал он, - так это хорошего врача, немного терапии, а после – мир и покой без всяких…
Выйдя за порог, Элиас заметил в конце коридора статную фигуру, на груди у которой что-то поблескивало. Прищурился, но толком разглядеть так и не смог.
- Доброе утро. – На всякий случай сказал он. Голос из-под маски шел глухо, как из могилы.

- Очень жаль. Придется дернуть кого-нибудь из персонала, - сказал Тобиас, невзначай тоже поглядывая на свою обувь, как и приближающийся мужчина.
Обычные ботинки, да, немного вычурные, в ковбойском стиле, на каблуке и с острым мыском, но совершенно чистые и целые. Непонятно, что в них могло привлечь внимание.
- Тобиас Мун, - приветливо представился шоумен. - Тоже решили подышать свежим воздухом перед обедом? Если мне не изменяет память, выход в холл по коридору и направо. Хотите, составим вам компанию?
Блестящее золото в кармане классического пиджака мистера Бауэра не могло не обратить на себя взор. Оно выглядело неуместно и оттопыривало ткань. Тобиас щелкнул пальцами и подмигнул новому знакомому.
- Смело! - похвалил Мун выбор необычного украшения.
Взять в качестве аксессуара женскую туфельку, не каждый свободный художник на такое решится:
- Но я бы еще добавил шарф в тон или золотистый клатч, чтобы завершить образ.
Стоявший на пороге своего номера Берг выглядел не важно.
- Эл?! - черная бровь Тобиаса чуть было не взлетела к шляпе. Его нисколько не удивила маска на лице шурина, ее он видел уже не в первый раз. Но то, что было заметно над ней отливало неестественной белизной с фингалами мешков под глазами.
Мун обеспокоенно заглянул шурину за плечо.
- У тебя же холодно, как на Северном Полюсе. Вылезай из своего морозильника, пока не простыл.
В нос со всей силы ударил больничный запах антисептика. Тобиас задержал чих, закрыв ладонью нос и отступил назад в коридор.
- Как ты там живешь? Дышать же невозможно, - сипло прокашлял он.

Слушая крайне занимательную беседу мистера Бауэра и герра Муна, Элиас слегка нагнулся и пригляделся к туфельке нового знакомого. Он не был согласен с зятем на счет прошлогодних коллекций: творения кутюрье Берга интересовали мало, но он сомневался, что они стали бы клепать обувь из чистого золота. А опыт подсказывал: вещичка настоящая. Однако блеск казался странным, и цвет был не совсем характерен. Опять же видов драгоценного металла много…   
«Кто бы знал, что на свадьбу надо брать голд-тестер…» - Усмехнувшись самому себе, подумал Берг. Ему вспомнилась брошь XV века, которую как-то принесли на оценку: чистое, чистейшее золото, 24 карата, никаких примесей, – точно такой же блеск, как у этой туфельки, очень похожий оттенок. Впрочем, без тщательных исследований все равно ничего наверняка сказать было нельзя. И выпрямившись, Элиас вздохнул, подумав, что бубнеть из-под маски сейчас придется долго.
- Знаете, мистер Бауэр, - сказал он, - в том, что касается шофера, я согласен с мистером Муном. Вполне вероятно, что у свадьбы тематическая направленность и ради этого хозяева идут на некоторые шалости. – Да, в материализацию вещей из воздуха он не был готов поверить, несмотря на галлюцинации и сны. – Шоферу при этом даже выгодно настаивать на своем, чтобы вы поверили. Однако есть и странность…
Переглянувшись с зятем, Элиас снова посмотрел на туфельку. Потом на мистера Бауэра. На туфельку.
«Господи, - подумал он, - да ведь это же «Золушка»! Принц… Конечно, герр Мун с его кактусами из детства еще не понял. Но он тоже это видит»
В какой-то момент Бергу захотелось прилечь в обморок и отдохнуть от сказочных дел. Будь он барышней, возможно так бы и сделал. Но тут пришлось откашляться и продолжить:
- …и странность в том, что туфелька эта, скорее всего, действительно золотая. Более того, как человек, уже пять лет работающий с антиквариатом, предположу: золото редкой чистоты, и вещь изготовлена не в этом и даже не в прошлом веке. Такую потехи ради гостям не подкидывают.
Помолчав, Элиас снова посмотрел на туфельку. Потом на зятя, который зачем-то все глубже натягивал шляпу на голову. «Нервничает?» - предположил Берг, и обернулся к мистеру Бауэру. Не спросить он теперь просто не мог.
- Возможно, вопрос прозвучит странно, - сказал Элиас, чувствуя себя полнейшим идиотом. – Но не случалось ли с вами… не было ли… В последнюю неделю не видели ли вы необычных снов? Частых, навязчивых снов про… например, бал?

Снова Берг со своими снами. Тобиас посмотрел на шурина, но ничего не сказал о том, что у некоторых они наяву. Он сунул руки в карманы джинсов, большими пальцами поддев ремень со звенящей цепочкой.
Может быть, Элиас прав. И все это куда большее, чем потешный маскарад. Мун не знал.
Но предполагал, что Элу хотелось верить в мистику, в эти его придуманные снежные залы и ледяных Государынь в полярных чертогах. Берг словно искал оправдание, причину, по которой в его комнате дует северный ветер. Ну и что ж, что он из кондиционера.
Тобиас не верил в сказки, в его жизни им просто не было места. И в сны, и в отражение то ли в запотевшем от дыхания с перегаром бренди зеркала, то ли на зыбкой поверхности ручья с плывущими по воде желтыми осенними листьями.
... и в то, что можно было ощутить в реальности, стоит лишь прикоснуться. Но тактильные ощущения часто врали, под теми же колесами, например.
- Нам известно не больше, чем вам. Мы такие же гости свадьбы, приехавшие по приглашению хозяев, - спокойно сказал Мун.
Он пропустил обвинение мимо ушей. Резкий тон мистера Бауэра Тобиаса не смутил, сегодня по утру он кричал... рычал... на своего агента еще хлеще, только тот, похоже, ничего не расслышал и лишь выдавал в телефон прерывающиеся фразы.
Интересно, если ли на острове хоть в каком-нибудь уголке нормальная связь? Муну не удалось даже перезвонить агенту, не говоря уже о том, чтобы поймать интернет.
- Но, похоже, что сны снились нам всем. И начались они именно с того момента, как распрекрасные листовки оказались у нас в руках.
- Во сне я ел людей. Лежащую в постели старуху и девочку с кудряшками в красной накидке. Эл сказал, что я Волк из "Красной Шапочки", - Тобиас как-то грустно улыбнулся.
Слова его прозвучали не очень-то весело и то, что должно было сойти за шутку, так, ерунду, послышалось чуть ли не откровением.
Мун подумал, что рассказывать Бауэру, которого видел впервые, о том, чем с ним поделился Элиас в "Фроггис" не имеет права. И потому предоставил шурину самому решать, сходить за сумасшедшего или нет.

Отредактировано Tobias Moon (2017-10-15 19:36:08)

Что ж, обратиться за объяснениями к хозяевам поместья – это какое-никакое, но все же решение. А если решение принято, любые обстоятельства, даже такие вот странные, воспринимаются легче.
«Возможно, - думал Берг, - то, что мистер Бауэр встретился нам и был довольно откровенен, это удача. Мог бы запираться и молчать, как военный шпион, однако выбрал поделиться. И это внесло ясность. Мало ясности, но сейчас и такие крохи важны»
Кивнув зятю, Элиас последовал за ним, невольно улыбаясь. Непосредственность и легкомысленность герра Муна порой раздражали, однако чаще бывали как глоток свежего воздуха после многодневной духоты: отвлекали, освежали разум, давали передышку. Умение ни на чем не сосредотачиваться надолго было безусловным талантом Тобиаса, которому Берг иногда очень хотел научиться.
«Будь я похож на него хоть на малую часть, - думал он, задыхаясь в треклятой маске, - может, никакого ОКР и не было бы, и мизофобии не…»
- То есть как? – Элиас остановился так резко, что едва не врезался в спину зятя.
Меньше часа назад их обоих провожали в комнаты, и там, где теперь с возмутительной очевидностью красовался тупик, точно была лестница. Кованые перила, красное дерево поручней, высокие ступени: Берг помнил это. Но, может быть, сказывался недосып? В конце концов, для него шли четвертые сутки бодрствования.
- Не тот поворот? – Растерянность в собственном голосе не радовала.

Отредактировано Elias Berg (2017-10-17 08:47:43)

Шоумену пришлось опереться на барельеф, чтобы не врезаться в стену лицом.
- Господа, полегче! - Мун обернулся к собеседникам, которые, видимо, так и горели от желания быстрей покинуть коридор с гостевыми комнатами.
Он их понимал и, мало того, сам хотел побыстрее оказаться на улице, чтобы закурить и найти точку,  с которой можно было бы позвонить своему соавтору Бэррэтту и узнать, как идет подготовка к запуску программы. Но совершенно очевидно, что впереди оказался тупик.
- Уверен. Нет, это именно нужный поворот, - с памятью у Тобиаса было все в порядке. Он прекрасно помнил, какими путями шел сюда, размахивая оранжевым чемоданом от Зака Фарелли, и потом еще выходил поговорить с горничной с отличным задом, обтянутым юбкой униформы, и дать ей автограф.
- Слышите? - из-за стены доносились голоса.
Мун прислушался. Точно они, и звон чего-то металлического, быть может, столовых приборов и типа того, и скрип колесиков тележек для уборки. Тобиас чуть было не стянул с головы шляпу, чтобы прижаться к стене ухом, но нет, только тронул ее за поля.
- Чертовщина какая-то, - сказал он, отходя от барельефа, тот явно не отворился бы по приказу "Сезам, откройся".
- Проверю противоположный конец коридора, вдруг у меня сбился компас. А вы бы пригляделись к дверям, - сказал Мун, не замечая, как в голос предательски пробираются хриплые, рычащий ноты. - И замечу, господа, сейчас не лучшее время для игр.
Тобиас быстро пошел вперед, каблуки его моднючих ботинок выбивали бодрый фолк-рок по паркету.

Отредактировано Tobias Moon (2017-10-18 11:01:09)

На извинения мистера Бауэра Элиас просто кивнул, а смешок предпочел вовсе не заметить. Он привык, что люди по-разному реагируют на его фобии, и насмешки не были редкостью. Будь Берг подростком, мог бы и обидеться, а теперь…
«Пусть лучше смеются, чем плачут» - думал он. И забывал. Сразу же.
Шагая по коридору, Элиас насчитал двенадцать одинаковых, словно горошины в стручке, дверей. Сведение, на его взгляд, было бесполезным. Хотя как в такой ситуации определить, что пригодится, а что – нет?
- Слава богу, - выдохнул он, подойдя к зятю. Ощущение западни уже откровенно напрягало, и увидеть лестницу было как встретиться со старым другом. Только это была не та лестница: перила из другого дерева, ступени мельче, дорожка как будто не того цвета…
«Да какая разница? – Подумал Элиас, непроизвольно стискивая маску в кулаке. – Главное, что это выход»
- Жизнь «графьев» я бы предпочел оставить на потом, - сказал он. – А подышать свежим воздухом не откажусь. Идемте, герр Мун.
Идею сфотографировать исчезающий объект (кто бы мог подумать, что им станет даже лестница?) Берг счел здравой. Как и мысль навестить хозяев особняка. Но это после сна, а пока – прогулка, во время которой может удастся хоть немного отдохнуть от странностей.

Пока господа спускались, в холл внизу лестницы с самым невозмутимым видом вышла женщина, с котом на руках. Фрида-то точно знала, где она находится, и ей не казалось, что лестницы изменили расположение, дизайн перил или цвет ковра. Кот у нее руках выглядел настолько же невозмутимым. Его пришлось тоже ласково чмокнуть в макушку, чтобы не сбегал от хозяйки греться. Если пришлось бы еще и от кошачьего внимания отказываться – Фрида бы точно взвыла.
Услышав шаги, она остановилась и обернулась к лестнице, а увидев сразу трех гостей, расцвела такой очень уместной, радушной хозяйской улыбкой. Не всех из приглашенных она успела встретить и проводить до комнаты сама. Следовало быть к тому готовой, в какой бы точке поместья и в какое бы время первая встреча ни состоялась. И эта готовность – несмотря на представшее ей шествие. Один в маске, другой с чем-то очень золотым посреди груди, третий просто всегда интересно одевается. У всех троих на лице – смешанное отношение друг к другу и ко всему происходящему.
Фрида догадывалась, что все гости испытывают противоречивые чувства, потому что, очевидно, каждый обнаружил в себе кого-то лишнего. Странности распространились на ее семью, на ее персонал, и на гостей. Ее дочь уже не сомневалась, что одни и те же симптомы у всех, кто присутствует на острове. Тем не менее, что с этим делать и как дальше жить – никто не знал. Потому многие делали вид, что ничего такого не происходит, дожить бы до церемонии, а потом можно просто показаться терапевту или священнику, кому кто ближе.
– Доброе утро, господа, – приветливо, почти ласково поздоровалась Фрида, – Собираетесь подышать воздухом, осмотреть окрестности? Как вам ваши комнаты?

Кое в чем Элиас был согласен с мистером Бауэром: если удастся раскрыть тайну всех этих дикостей с помощью Уайтхедов, оставаться на церемонию нет смысла. И тем более – в поместье, где даже лестницы меняют дислокацию по своей воле. А Золушкам, туфелькам, красным шапкам и королевам в санях лучше бы не покидать книжек на пыльных полках.
Однако Берг сомневался, что в потоке прибывающих гостей получится так быстро найти хозяев. Он шел, не касаясь перил, и чем ниже спускался, тем легче было дышать: аномальная жара, преследующая уже неделю, наконец, отступала. Элиас решил, что на этой лестнице где-то есть нормальные кондиционеры. Улыбнувшись, кивнул герру Муну, давая понять, что для тревоги нет оснований.
«Ничего хуже того, что было, - думал он, - случиться уже не может. Потому что хуже просто некуда. И даже с учетом недосыпа, прямо здесь я не свалюсь…»
Первым он заметил кота, а не ту, что его держала. И неосознанно сжал в кулаке маску. Мысли о бешенстве, гранулеме Молларе и прочих инфекциях взвились в голове роем: Элиас остановился на шаг позади Тобиаса и мистера Бауэра. Слова зятя, впрочем, прекрасно расслышал.
- Здравствуйте, леди Уайтхед. – Сказал он, лишь теперь посмотрев на графиню. Ее лицо казалось знакомым, но в этом не было ничего странного. Эта женщина – публичный человек, и ее фотографий хватает и в сетевой, и в печатной прессе.
- Собирались. – Кивнув, продолжил Элиас. – Однако прогулку можно и отложить, особенно ради раскрытия «трюка с приглашениями».

Они вместе с мужем проглядывали приглашенных – тех, кого не знали по памяти. У мадемуазель Бланшар было много громких имен в друзьях. Но телеведущего Муна, как явление, знали и за пределами Великобритании, как, например, и шоу миссис Уоллес. Граф всех незнакомых еще и дополнительно проверял, а хозяйке вообще в целом хорошо бы знать, с кем она говорит, даже если никогда лично не встречалась. Однако, прежде, чем она успела сделать необходимые уставом комплименты ("Мистер Мун, вы все так же рупор эпохи"; "Мистер Берг, чудесные гобелены в последнем каталоге"; "Мистер Бауэр, как у вас интересно подобраны аксессуары"), ей задали вопрос.
– Прошу прощения, господа... Трюка с приглашениями? – Фрида перевела вопросительный взгляд с Муна на Берга, и недоумевающе моргнула.
Кот у нее на руках нервно задергал хвостом, подозрительно глядя на Муна.
К приглашениям она практически не имела отношения. Ну да, посоветовала Элджи и Моник пару канцелярских контор, где делали красивый дизайн, но дальше они оформление выбирали сами, только раз встретились, чтобы обсудить варианты, но и тогда мнение Фриды хоть и учитывалось, но окончательный вердикт выносили дети, играли со шрифтами и вот это все.
Тем более она не знала ни о каких трюках. Их семья не стала бы присылать эти ужасные поющие открытки, или такие, где еще можно собственное сообщение начитать, как не стали бы брызгать на приглашения духами или другими какими веществами покрепче. В приглашении не было ничего, кроме красивой, дорогой бумаги. Не должно было быть.
Так же недоуменно взглянув на туфлю в руке Бауэра, Фрида затем покачала головой:
– Уверяю вас, в плане сегодняшнего торжества не было таких сувениров или даже игры в фанты. Позвольте узнать, где вы нашли эту вещицу?