Ежеутренняя процедура бритья была для господина Нойманна своеобразным ритуалом, к которому он подходил со всей основательностью даже в тех случаях, когда оказывался вне стен собственного дома. Брился он всегда сам, не доверяя посторонним даже такую простую задачу, как взбивание пены. И уж конечно, он не пользовался теми разрекламированными средствами для бритья и после оного, кои каждый мужчина мог приобрести в магазинах. Признавая за другими право упрощать себе жизнь  мелочах, сам он в некоторых аспектах оставался жутким педантом.
Зато итог всех манипуляций был, что называется, на лицо. Выбрит Фабиан был до синевы, ничто не отвлекло его от этого занятия, а потому в столовую он спустился в отменном настроении, да еще и вооруженный вчерашним выпуском газеты, то ли кем-то позабытой, то ли умышленно оставленной в его комнате.
- Доброе утро, - поздоровавшись с одиноко завтракающей женщиной, смутно напомнившей кого-то знакомого, и даже изобразив неглубокий поклон, телеведущий и блогер расположился в кресле, неторопливо извлек из футляра очки, которые с достоинством водрузил на переносицу, и раскрыл газету. Вот он, шорох страниц печатного издания. Да, нужно следовать за прогрессом, и новости куда удобнее ныне узнавать посредством всемирной паутины. Но все-таки… Все-таки порой хочется почувствовать пальцами бумагу, побывавшую под типографским станком. Во время такого свидания можно позволить себя позабыть и о завтраке, и о бессонной ночи.

- Вы поете? – казалось бы, что здесь такого? Женщина завтракает и тихонько напевает себе под нос детскую песенку, которую, должно быть, слышала в детстве от своих родителей или же сама не так давно пела своим детям. Обычное ело, позволяющее, однако, сделать вывод о том, что немецкий язык для нее либо родной, либо она очень часто на нем говорит. Детские песенки не так часто крутят по радиостанциям, чтобы они могли «привязаться» к языку.
Однако отнюдь не эти простые выводы заставили Фабиана сложить газету пополам и как-то заинтересованно взглянуть на единственного человека, находящегося с ним в столовой. Тихий голос, который он едва различил, для чего понадобилось максимально напрячь слух, был ему странно знаком. Можно было даже утверждать, что в последние дни он его буквально преследует, но вот уж это утверждение точно попахивало бы повышенной мнительностью и признаками некоторой мании, а с подобными спутниками дорога одна – к психотерапевту, благо у Нойманна один из таких специалистов даже числился среди приятелей.
- Простите мою невежливость… фройлен, - скользнув внимательным взглядом по ладоням  женщины и не обнаружив намека обручального кольца, Фабиан доверился сделанному выводу. – Я не хотел вас прерывать, но мне показалось, что я слышал где-то ваш голос. Фабиан Нойманн, к вашим услугам, - мужчина поднялся на ноги и прошествовал к ближайшему окну, откуда вновь пытливым взглядом всмотрелся в незнакомку, парадоксально кажущуюся знакомой. Это было странно, поскольку телеведущий всегда полагал, что обладает неплохой памятью на лица.
- Прошу вас, продолжайте… - произнес он, не уточнив, что именно предлагает продолжить – завтрак или пение.

- Возможно, возможно… - кивнул мужчина, приближаясь к столику. Быть может, голос доктора Циглер он действительно впервые услышал именно по радио, и именно в той передаче, где она рассказывала о прививках. Но ему определенно было знакомо ее пение. Впрочем, она сама только что сказала, что сравнивала в эфире некий штамм с привязчивой песенкой, быть может…
- Скажите, доктор Циглер, а в той передаче вы случайно не напевали? – присаживаясь, Фабиан задал этот вопрос, стараясь сопроводить его такой мимикой, чтобы он был воспринят скорее как шутка, нежели как обозначение проблемы, которая его действительно беспокоила. – Благодарю за предложение присоединиться к вашему завтраку. Признаться, я еще не ознакомился со здешним распорядком дня и не осведомлен, когда начнутся торжества. Если честно, то вы первая из приглашенных гостей, кого я встретил.
Снятые очки были упрятаны в нагрудный карман пиджака до поры до времени, из чашки с тихим звяканьем была извлечена ложечка. Словом, все нехитрые приготовления для начала утренней трапезы были сделаны, однако прежде чем поднести чашку к губам, популярный блогер решил устранить еще одно упущение.
- Знаете, герр Нойманн звучит несколько официально. Я пообещал себе не возвращаться в эти дни к работе без крайней на то необходимости, поэтому, если не возражаете, называйте меня Фабианом. И да… - мужчина улыбнулся. – Я буду весьма признателен, если вы допоете песенку.

Все верно, в приглашении было указано время начала церемонии. И это приглашение он внимательнейшим образом читал несколько раз, поэтому память должна была сохранить содержание нескольких строк. Ранее же она не подводила, а сегодня случился вот такой вот казус…
Что ж, быть может, не так далек был от истины старина Клаус Вернер, утверждавший, что Фабиану Нойманну давно пора проветрить голову, иначе рано или поздно он переселится из передачи под названием «Дурдом» в аналогичное заведение государственного или частного финансирования.
- Благодарю за доставленное удовольствие… - проговорил мужчина, когда доктор Циглер завершила песенку о незадачливом всаднике. За сумятицу, посеянную исполнением этого детского шлягера, благодарить было глупо – пришлось бы в очередной раз пускаться в долгие и нудные объяснения. Вместо этого герр Нойманн приступил, наконец, вплотную к завтраку, ибо когда за тобой столь настойчиво ухаживает женщина, отказываться просто невежливо.
- Значит, вы доктор, Леона? Исследуете вирусы? Должно быть, опасная работа, но важная… - тщательно прожевав кусочек поджаренного хлеба, Фабиан решил сменить тему, но поскольку зацепок для задушевной беседы было немного, решил начать с работы. – Быть может, поделитесь секретом – те ужасающие штаммы гриппа, что почти ежегодно появляются где-то за океаном, действительно так опасны, что угрожают пандемией, или же заболевание ими – всего лишь мутация обычного вируса в отдельно взятых организмах?
Да, не самая благостная тема для беседы за завтраком, однако сей вопрос на самом деле интересовал телеведущего, а посему… а посему он уже начал в голове составлять план приглашения доктора Циглер в эфир своей телепередачи. А ведь зарекался не думать о работе…
- Поясню свой интерес. Я, признаться, скептически отношусь к подобным новостям. Но буду рад, если профессионал разобьет мой скептицизм в пух и прах доводами.

Вот, собственно, и сбылись худшие ожидания герра Нойманна. Профессионал победил праздного гуляку, а доктору Циглер уже через несколько дней на e-mail поступит предложение, отказаться от которого будет можно, но за ним ведь последует и новое. Одним из администраторов в телепередаче «Дурдом» была сварливая женщина лет пятидесяти, которую втихую ненавидела вся съемочная группа, но у которой было одно достоинство – поставь ей задачу добиться согласия на съемки от Архангела Гавриила и… Да, даже легионы небесные едва ли защитят несчастного от напора фрау Крузе. Откровенно говоря, стоило уже сейчас начинать извиняться перед знатоком вирусологии.
- Пенелопу Крус? Не только встречал, но и оказал ей небольшую услугу, когда некие злоумышленники начали беспардонно публиковать в сети информацию, похищенную с ее личного компьютера, - как уж там звездная клиентка разобралась с обнаруженным источником утечки, оказавшимся, как это чаще всего и бывает, человеком из ее довольно близкого окружения, Фабиан не выяснял, но до судебного разбирательства дело не дошло, поскольку никто его не привлекал в качестве свидетеля или эксперта.
- Увы, она не принимала участия в моем шоу. Графики съемок не совпадали, а затем нашлись иные гости, достойные внимания… Взять хотя бы человека, три года проведшего в дебрях Амазонки среди туземцев, для которых блага цивилизации по-прежнему являются чем-то запретным… Или оперную диву, временно лишившуюся голоса из-за сильного стресса и едва не покончившую с собой… - словом, не только в жизни общепризнанных звезд случались события, достойные всеобщего внимания. Откровенно говоря, обсуждать то, что и без того всем было известно и растиражировано, было скучно.
- Вот вас, человека науки, я вижу в захватывающей схватке со сторонником нетрадиционной медицины.